Страница 16 из 26
Проснувшись через час-другой, мы первым делом проверили и перепроверили реальность произошедшего ранее… пару раз подряд… Вероятно, энергии затраченной нами в тот вечер хватило бы на обогрев небольшого городка в самую лютую зиму. Но как бы лирично не звучало такое сравнение, именно это и стало причиной по которой нам, в конце концов, пришлось-таки покинуть уютное и уже влажное ложе… повалявшись вдоволь мы наконец, поняли, что сердитые желудки требуют к себе внимания. Юля, села, потянулась…
- Кто первый в душ? – спросила она, заканчивая грациозное потягивание.
- Полагаю, что ты, – ответил я.
- Нет, давай, лучше ты.
- Ну, хорошо, - согласился я с ней без лишних препирательств, - я быстро.
- Две минуты тебе даю. Потом – ты готовишь ужин.
Она снова плюхнулась на кровать и стала на меня смотреть. Я чуть смущённо, направился в душ, включил воду. И подставил себя под мощные струи негорячей воды. Сзади прошуршала занавеска.
- Я совсем забыла,- проговорила Юля, – Я же пообещала тебя ни на минуту не оставлять. И забралась ко мне… обняла и прижалась к моей спине… В общем, из душа мы вышли вконец оголодавшие минут через тридцать или сорок. Так бывает. Особенно, когда всё только начинается… когда всеё ново и непривычно, когда чувства обострены и свежи как роса… Пора влюблённости и страсти давала, казалось бы, бесконечный запас физических сил. Жалко, конечно, что такое проходит со временем… и чтобы возвратить это чувство приходится прилагать, порой, существенные усилия… Но сейчас, этот подарок природы был дарован нам без каких-либо дополнительных условий. Чему мы, несомненно, были несказанно рады и пользовались им на все сто процентов по назначению.
Я натянул джинсы, Юля осталась верна моей рубашке, которую и избрала единственной вещью в качестве одежды. Уж не знаю, почему так получается, но всё равно, некоторая стыдливость не покидает отношения даже после близости…. В этом определённо был особый шарм, ведь можно было смело представить, что ещё ничего не произошло и пережитое только предстоит пройти… Это поддерживало весь организм в тонусе, а чувства - на грани сильного напряжения.
На ужин, мы приготовили простенькие летние салатики, картошку, бутеры с салом… Накрыли стол. Я сел. Юля окинула взглядом наше неприхотливое пиршество. Вздохнула.
- Жаль, на праздничный не очень-то и похоже… - сказала, наконец, она, – Даже свечей нет.
- По моему, это ни капельки не помешает тому, что ты будешь лучшим украшением!
- Ты предлагаешь подать меня на стол? – Уперев руки в боки, спросила Юля игривым голоском.
- М-м-м… думаю, что пока – нет, – ответил я, изобразив, будто бы обдумывал это предложение, - сейчас, просто иди ко мне, милая…
Я протянул к ней руки… она подошла и позволила обнять себя… я лицом уткнулся в её животик… поводил головой и стороны в сторону, раздвигая ткань рубашки и приложил губы к коже.. вдохнул её нежный, чуть пряный аромат… она положила руки мне на голову и прижала чуть сильнее… Через мгновение я оторвался от неё и подвинулся, освобождая место рядом с собой. Она, придерживая рубашку, чтобы та не распахнулась аккуратно присела рядом… Прижалась к плечу и прошептала…
- Я ведь на самом деле люблю тебя…
- Я тоже тебя люблю, – как можно более нежно прошептал я и поцеловал её в губы.
Она замерла… потом отпрянула…
- Так… - строгим голосом, но улыбаясь и светясь, начала Юля, – мы сели поесть. Понятно? Иначе мы с голоду умрём в объятиях друг друга.
- Ах, да… - изобразив растерянность «вспомнил» я, – Ну, что ж, bon appetite.
Быстро и основательно очистив стол от продуктов, мы сгрузили посуду в раковину… Юля включила воду и занялась её мойкой. Я присел позади на диванчик и смотрел на неё… На голые ноги, которые идут вверх… вверх… э-э-эх-х-х… и в тот момент, как они должны были бы перейти в упругие холмики, начинался край рубашки, который от движений её рук по посуде то чуть приподнимался, то опускался, вновь горяча всю мою мужскую кровь до последней капельки… Рубашка тщательно скрывала всё остальное, что было выше – и гибкую талию, и ровную спинку… Я сидел и мечтательно любовался моим сказочным ангелочком.
Наконец, она закончила громыхать посудой по металлической поверхности мойки, выключила воду и повернулась ко мне. Упёрлась руками в мойку, облокотилась, поставила ногу за ногу…
- По моему, надо отметить, – улыбнувшись, сказала она, – тебе не кажется, что мы сдержали абсолютно два противоположных по смыслу обещания? И ведь не нарушили!
Я протянул руку под диванчик и достал початую бутылку текилы… Юля открыла холодильник, взяла лимон, затем наклонившись… О-о-о-х-х-х, совсем уж низко! на прямых ногах, достала соль из шкафчика. Она просто сводила меня вместе с моими инстинктами с ума! Наконец, Юля подошла к столу, взяла нож и нарезала лимон ломтиками. Я протянул руку, обхватил за талию и привлёк к себе… Расстегнул несколько нижних пуговок… развёл рубашку на животе и поцеловал там, где женщины чувствуют любовь (женщины знают о каких местах речь, для мужчин особое пояснение – два-три пальца горизонтально расположенных вниз от пупка), поочерёдно справа, слева, в серединке… не удержавшись поцеловал и гораздо ниже… Каждое прикосновение моих губ к Юлиной коже, сопровождалось вздрагиванием и завершилось глубоким вздохом… Она держала руки на моей голове и гладила по волосам… Я повторил ещё раз это небольшое путешествие…
Наконец, я потянул её к себе на колени. Усадил. Вручил рюмку, наполненную огненной текилой.
- По моему, повод действительно достойный, – и взяв, свою, легонько чокнулся.
Текила, соль, лимон и поцелуй… самый вкуснейший на свете поцелуй. Протяжный и жаркий… Страстный… и нежный… смелые ласки… долой одежды! Кухонный диванчик, больше не был неудобным… его оказалось достаточно… ещё минут через двадцать мы снова были в душе… там задержались долее чем, если бы просто освежиться… раза в три-четыре точно. В итоге, до кровати мы добрались к восьми вечера.
Похоже, что на этот день, у меня уже не оставалось мужской силы… Одно дело, когда тебе пятнадцать и ты с девчонкой только после девятнадцатого или двадцатого захода соображаешь, что это был перебор, к сожалению, другое дело, когда ты раза эдак в два постарше… Тут уже никакая страсть и новизна не в силах помочь.
В общем, мы, наконец, угомонились… и снова просто лежали… Юля вновь, как и таким далёким уже утром повернулась на живот… положила подбородок себе на ладошки… чуть подползла на локтях ко мне… снова смотрела мне в глаза… Я смотрел в её глаза…
Из них лучилось тепло, нежность, удовлетворённость, интерес и внимание…
- У тебя глаза, м-м-м… какие-то зелёно-голубые, – произнесла она, внимательно вглядываясь... – Так разве бывает?
Я попытался вспомнить, как устроена радужная оболочка и какие цветовые группы, допускающие смешения бывают…
- Тебе, наверное, кажется, – ответил я, перебрав свою мозготеку, – серые, ещё могут казаться голубыми, но зелёные навряд, ли.
- Ну и что? А у тебя значит - будут. Так же романтичнее… ну, точно же, говорю – и вроде зелёные, и вроде, как будто, с синим…
Она чуть нахмурила бровки… и продолжала смотреть…
- А ещё… они какие-то… м-м-м.. старые… и даже, не знаю, как объяснить… грустные, что ли? Такое ощущение, что даже если ты искренне смеёшься, то они все равно остаются грустными. Они совсем не соответствуют твоему… возрасту… ты внешне выглядишь лет на двадцать пять… ну, двадцать восемь - максимум…, даже, пусть тридцать, но глаза – лет на двести… или даже две тысячи… - рассуждала Юля, подбирая слова и выражения, которые, как ей казалось, должны точно передать то, что она видит, – а ещё… ещё, мне кажется что даже страшно, как то смотреть в них… глубоко…
Она замолчала…
- Блин, аж мурашки по коже… - прошептала Юля, – что ты видел? Где ты был, что у тебя такие глаза,… что любящий человек боится в них посмотреть глубоко-глубоко – до самого дна?
Она снова замолчала… Я хотел было сменить тему и только собрался открыть рот, как Юля продолжила… озадаченно, и, будто бы, испуганно…
- Они затягивают… прям, чувствую, что - в тебя… чувствую, как внутри меня что-то куда-то перекладывается, будто ты читаешь мои мысли, чувства, где-то внутри копошишься, что-то ищешь, что хочешь вынуть из меня, чтобы это больше меня не мучало…
Я зажмурил глаза… Юля прошептала.
- Нет, открой. Я доверяю тебе, – продолжила она, - Зелёные огоньки… ты точно чёрный кот… который всем кажется злом, а он – просто кот… тёплый… - она погладила по щеке..
-… мягкий – чуть надавила и чуть тише прошептала
-… нежный, - провела по руке и ещё тише
-… пушистый – запустила ручку в волосы у меня на груди и ещё нежнее.
-… мурлычащий – замолчала…
- Не слышу? - уже не шёпотом сказала она.
Я промурчал…
- Вот! Точно! Я же говорю – кот! – рассмеялась Юля и, наконец, перевела взгляд с глаз.
Она подтянулась ко мне. Её груди скользнули, едва касаясь моей груди. Она упала на меня, положив голову на плечо. Чмокнула в шею. Я обхватил её руками. Одной рукой за плечи, другой – за талию… прижал к себе крепко-крепко… Она снова поцеловала меня в шею и прошептала чуть слышно «Я люблю тебя, Лёшка». Моё сердце заколотилось в груди.
- Я тоже тебя люблю, милая Юлечка, – прошептал я также чуть слышно, – милый мой ангелочек.
- Я хочу тебя, – прошептала Юля, – Я хочу снова раствориться с тобой, хочу твоих ласк…
Я обнял её крепче… и аккуратно перекатил через себя так, что она упала на спину… В её глазах, светился неутолённый огонёк. Она закрыла глаза… и я немедленно поцеловал её веки… щёчку… носик… губки… подбородок… шею вверху… ниже, ямочку у основания… ещё ниже… потом грудь… слева… справа… от самого подножия этих восхитительных холмиков до вершин… и снова ниже… вот нежная кожа живота… ещё ниже… ещё нежнее кожа… ниже… нежнее… ещё чуть ниже и ещё нежнее… и вот - совсем уже тоненька кожа… очень нежная складочка, а в ней сумасшедшая концентрация страсти… жар… нежность… поцелуй.
Что говорить, когда чувства искренние, места для смущения нет… а удовольствие и радость можно получать десятками способов, даже если нет сил на обычные… Нет границ… нет пределов… просто желание доставить любимому человеку все мыслимые сексуальные переживания… Юля вдохнула воздух, чуть всхрипнув и всхлипнув… обхватила меня ногами, положила руки на голову и запустила пальцы в волосы… Она дышала всё чаще… чуть резче… мои руки ласкали её груди… живот… руки… Иногда хотелось, совсем чуть-чуть укусить её… но я обхватывал губами… вдруг с сумасшедшей силой она сжала ноги так, что у меня перехватило дыхание… и громко застонала… её пальцы впились в мои волосы… её руки чуть потянули мою голову вверх… ещё одна волна прокатилась по её телу… ещё один стон… ещё более протяжный… Наконец, мышцы расслабились, давая мне возможность вздохнуть… я начал обратный путь… от самой нежной кожи вверх… ещё чуть вверх… она уже не вздрагивала… хотя кожа отзывалась бесчисленными мурашками на каждый поцелуй… у меня не хватило сил подняться высоко… утомленный ласками, я положил голову на самый низ живота… обдавая жарким дыханием маленький бугорок в самом низу…
Её дыхание постепенно успокаивалось... я слышал, как сердце замедляет бег, переходя на привычный ритм…
- Что это было? – чуть хриплым и счастливым, судя по интонациям, шёпотом спросила Юля.
- Это было приятно? – переспросил я также нежным шёпотом. И, не дав ответить, закончил, – А раз так, то вообще не имеет значения! Просто лежи и наслаждайся.
Она молчала… Её руки покинули мои волосы, прихватив немного с собой…. Снова вернулись, но легли на голову. Очень нежно.. начали гладить… движения постепенно замедлялись.. сердце моей девушки стучало всё более размеренно… дыхание становилось тише… Кажется, она засыпала… я тоже расслабился и к тому моменту, как её руки замерли окончательно, меня сковала нежная дрёма, окутанная теплом и запахом её тела.. Я любил её. Она любила меня. Всё остальное – неважно.
Так – незаметно и нежно, закончился этот волшебный weekend…
